По данным А.Д. Улитовского – даже с плотика, которым пользовался экипаж, живыми на плавбазу подняли 86 %, погибли 14 %, из плававших в воде выжило 23 %, а погибло 77 % подводников (таблицы 1 и 2).

Таблица 1

Погибшие и спасшиеся в открытом море без учёта утонувших вблизи лодки

 (А.Д. Улитовский)

(В группу поднятых живыми не включён плававший недолго мичман Слюсаренко В.Ф.. С ним – живых 30 человек).

Таблица 2

Причины смерти членов экипажа ПЛ «Комсомолец» в открытом море

(А.Д. Улитовский)

Таблица 3

Роль физической подготовки в борьбе за жизнь в открытом море

(А.Д. Улитовский)

Сопоставление «занимавшихся и «не занимавшихся» спортом позволяет констатировать, что из общего числа лиц, находящихся в открытом море, доля спасшихся и утонувших резко различается. Так, из группы «спортсменов» выплыло почти в два раза больше, чем из группы «неспортсменов». Соотношение утонувших было обратным (табл. 3).

  При сопоставлении абсолютных величин видно, что в группе «занимавшихся спортом» в открытом море спаслось 12 из 18, а в группе не занимавшихся – 18 из 42 (р<0,05).   Таким образом, в борьбе за жизнь в открытом море достоверное значение имеет предшествующая физическая подготовка личного состава. Параллельно с использованием спасательных плотов разыгрывалась трагедия во всплывающей спасательной камере (ВСК).

            Мичман Слюсаренко В.Ф.: «О конструкции ВСК и плотов, их предназначении все члены экипажа знали достаточно хорошо, поскольку этот вопрос обязательно доводился до каждого в учебном центре; после этого мы сдавали зачёты на кораблях, затем существовали ежегодные зачёты (куда включались эти же вопросы), и в период нахождения на боевой службе мы также сдавали подобный зачёт. Так что теоретически мы были подготовлены неплохо. В то же время никто из нас не пробовал реально отдать плоты или ВСК – подобных практических занятий у нас никогда не проводилось, поэтому соответствующих навыков у нас не было. Мы также никогда не видели, как это делают другие». Комментарии излишни, опять наше великое «авось»! Командир подал команду использовать ВСК для всплытия.        В камере было пять подводников, последним в неё поднялся командир. Лодка уже уходила на глубину и в этот момент подводники поняли, что в камеру входит вытесняемый из лодки воздух. Верхний люк камеры был закрыт второпях лишь на задвижку, а не на кремальеру, что имело трагические последствия. Один из офицеров сумел отжать кремальеру нижнего люка, поступление воды прекратилось, но воздух в камере был уже отравлен. В это время со стороны нижнего люка раздался стук – стучал капитан III ранга Испенков А.М., до конца работавший с дизелем, обеспечивая свет в лодке и не слышавший из-за шума команду о покидании лодки. Командир приказал открыть нижний люк и забрать А.М. Испенкова. Но было поздно, лодка провалилась на запредельную глубину, раздался треск переборок, стук прекратился – герой-офицер погиб. Камера никак не «отдавалась» и не всплывала. Мичман Черников С.И. начал читать инструкцию. Двое мичманов (Черников С.И. и Слюсаренко В.Ф.  включились в ИДА-59, по команде командира включили аппарат ещё одного офицера, другого же, уже не подававшего признаков жизни, включить не успели. Капитан I ранга    Е.А. Ванин аппарат надеть не успел), он руководил действиями подчинённых до самого конца оставшись Командиром. Он тоже потерял сознание, надышавшись угарным газом. (Кстати, пять аппаратов, оказавшихся в ВСК, были сюда доставлены по приказанию старшего лейтенанта медицинской службы Л.А. Заяц, готовившегося к проведению оксигенобаротерапии). Камеру отделил от лодки сильный взрыв, последовавший при ударе лодки о грунт. Через несколько минут камера всплыла на поверхность, верхний люк, закрытый на защёлку, внутренним давлением воздуха был сорван и мичман Черников С.И. был выброшен в воду. Он погиб от баротравмы лёгких. Начавший выбираться наверх мичман Слюсаренко В.Ф. застрял в люке, но сумел подтянуться на руках за его края и упал в воду. В воде ему пришлось провести времени меньше, чем его товарищам на плоту.              А камера, зачерпнув воды, камнем ушла вниз с тремя моряками, уже погибшими от отравления. Так она и лежит на грунте вблизи подводной лодки – её хорошо рассмотрели члены экспедиции на место катастрофы. Камеру даже пытались поднять, но неудачно – оборвался трос.

            В район гибели подводной лодки в 18²⁰ прибыла плавбаза «Алексей Хлобыстов», и в 18³⁵ два катера пошли на спасение моряков. На каждом катере находился медицинский работник с укладкой неотложной помощи. Операция по спасению потребовала от моряков плавбазы большого искусства – море штормило, а им предстояло снять людей на только со спасательного плота, но и разыскать и поднять всех, кто находился в воде – живых и погибших. И, как свидетельствует Л.А. Заяц, было спасено 30 пострадавших (23 – сняли с плота, 7 – из воды), из погибших – 24 моряка были в воде; 5 – на плоту. Один из матросов плавбазы (С. Чистяков) вспоминает: «Люди в воде уже окончательно потеряли силы. Никто из них, похоже, не мог даже руку протянуть. Подводники из числа тех, кто находился в возле плота в воде, мёртвой хваткой держались за плот. Разжать их руки, чтобы втянуть на борт катера, было очень тяжело. Приходилось свешиваться по пояс и втаскивать подводников на борт катера. Поразило то, что они до конца держались друг за друга».

            Старший помощник капитана-директора плавбазы «Алексей Хлобыстов» А. Смирнов: «Поразила спайка моряков. Обессиленные, они хоть как-то пытались помочь друг другу. Помню мичман Саша Копейка (имя его узнал уже потом, когда он уже пришёл в себя на борту плавбазы) помогал своим взобраться на катер. Сам еле держится, а вперёд пропускает тех, кому ещё хуже…».

            На плавбазе приспустили Государственный Флаг СССР. Пострадавших обогрели, переодели, разместили в каютах, кубриках, медблоке. В оказании помощи морякам «Комсомольца» участвовали четыре врача, фельдшер и три медсестры. Все прекрасно понимали, что имеют дело с тяжело поражёнными людьми, которые в течение 1 часа 15 мин находились в забортной воде при температуре +3° С и достаточно сильном волнении моря. Спасённых растирали спиртовым раствором, погружали в тёплую ванну, использовали для согревания горячие грелки, поили горячим кофе, чаем с бутербродами. Делались внутривенные и подкожные инъекции, вводился кордиамин или кофеин. На помощь подводникам пришёл весь экипаж плавбазы – 220 человек, которые переодевали пострадавших в тёплое бельё, растирали, делали непрямой массаж сердца. Терапевт плавбазы Х.Шабазов вспоминал, с каким напряжением, добросовестностью и ответственностью работали медицинские работники плавбазы. Состояние моряков было очень тяжёлым, а часто становилось критическим. Вены у них после длительного пребывания в ледяной воде сузились так, что делать инъекции было очень трудно. Спорным был вопрос о применении внутрь алкоголя. Так, Г.Н. Клинцевич пишет «Каждому внутрь назначали 150-200 г разведённого спирта или рома». Но далее авторы пришли к выводу, что действие алкоголя при переохлаждении зависит от дозы: благоприятное при малых количествах и крайне неблагоприятное при относительно больших. Доктор Л.А. Заяц указал, что пострадавших с подводной лодки «Комсомолец» напоили горячим чаем с 30-40 мл. коньяка.

            С самого начала медицинские работники понимали, что имеют дело с людьми, подвергшимися комбинированному поражению – длительное пребывание в ледяной воде, опасность утопления, воздействие вредных примесей в воздухе отсеков (и прежде всего – окиси углерода), нервный стресс, в целом ряде случаев – травмы (ожоги, сильные ушибы).    К каждому нужен был индивидуальный подход и медицинские работники его обеспечили.

            Благодаря проведённым мероприятиям удалось согреть пострадавших и относительно стабилизировать их состояние. Но и здесь произошла трагедия. Трое моряков – два офицера и один матрос, согревшись и перекусив, вышли на палубу плавбазы покурить и умерли. Смерть подводников объяснили развитием острой сердечно-сосудистой недостаточности вследствие фибрилляции сердечной мышцы. Однако, при углублённом исследовании погибших было установлено очень высокое содержание глюкозы в крови и в моче, что дало право сделать вывод, что все трое моряков погибли в состоянии гипергликемической (диабетической) комы, которая являлась непосредственной причиной смерти. По-видимому, делает заключение доктор А.Д. Улитовский, у погибших подводников под влиянием переохлаждения декомпрессировался инсулярный аппарат поджелудочной железы (что не принимается в расчёт в соответствующей литературе). Возможно, что погибшим на плавбазе вводилась глюкоза без включения в схему добавления инсулина.

            8 апреля 1989 г. в 13¹⁵ плавбаза «Алексей Хлобыстов» подошла к крейсеру «Киров». Шторм на море (2 балла) опять потребовал от моряков большого искусства (использовалась грузовая стрела), чтобы без опасности для жизни за 20 минут передать пострадавших с плавбазы на крейсер. Старшим группы медицинского усиления был назначен майор медицинской службы А.Д. Улитовский, который и получил от старшего врача плавбазы   Н.А. Петрова заведённые на плавбазе медицинские документы на пострадавших (амбулаторные журналы и общее свидетельство о смерти погибших).

            Начальник медицинской службы крейсера майор медицинской службы А.Ю. Чудаков действовал быстро, энергично, решительно и грамотно. К моменту встречи с плавбазой медицинская служба была полностью готова к приёму пострадавших. Как пишет старший лейтенант медицинской службы Л.А. Заяц «Для эвакуации пострадавших и оказания им медицинской помощи в полном объёме на крейсер «Киров» были направлены 8 врачей, 5 фельдшеров и 7 санитаров. Был развёрнут пункт медицинской помощи (ПМП), 3 лазарета в кубриках, палата интенсивной терапии, сформированы 4 терапевтические и 2 хирургические бригады». Майор медицинской службы А.Ю. Чудаков организовал 22 носилочных звена, группу приёма и сопровождения из 26 человек, сортировочную бригаду (два врача, один фельдшер, четыре санитара, два поста санитарной обработки, вахту, офицеров на связи, пост профилактики лучевых поражений). К оказанию медицинской помощи пострадавшим вся медицинская служба приступила немедленно (всего было задействовано 20 медработников). Начали с немедленного проведения медицинской сортировки и в течение 35 минут все пострадавшие были разделены на три группы: первая (15 человек) – лица, способные свободно передвигаться, вступать в контакт и имевшие стабильные показатели гемодинамики. Вторая группа (10 человек) – лица со средней степенью переохлаждения, с общим возбуждением или адинамией, головной болью, общей слабостью, чувством онемения в нижних конечностях, с тахикардией и повышенным артериальным давлением (АД). Третья группа (2 человека) – тяжело поряжённые – они были заторможены, жаловались на сильную головную боль, неприятные ощущения в области сердца, резкую тахикардию и повышение АД.

            Последующее обследование и лечение в Главном госпитале Северного Флота подтвердило абсолютную правильность действий медицинской службы корабля и проводимую затем терапию. За 31 час пострадавшим с подводной лодки «Комсомолец» была оказана первая врачебная и неотложная квалифицированная медицинская помощь в полном объёме. У всех 27 пострадавших были выполнены общеклинические анализы крови и мочи, и проведено электрокардиографическое исследование.

            Майор медицинской службы А.Ю. Чудаков проявил большую волю и строгость, чтобы добиться соблюдения пострадавшими постельного режима. Не было допущено никакого курения или выпивки. Спасённым морякам-подводникам был выставлен диагноз: Общее переохлаждение. Астено-невротическое состояние (различной степени тяжести) ситуационно обусловленное, плюс различные  травмы, ожоги.

            Отдельные моряки в ряде случаев даже были недовольны жёсткостью назначенного режима. Ещё не оправившись от пережитого стресса, они не понимали, что именно эти действия медицинской службы многим из них сохранили жизнь.

            Крейсер «Киров» доставил пострадавших в Североморск, где все они были помещены в Главный госпиталь Северного Флота. Таким образом, через 57 часов после гибели подводной лодки «Комсомолец» члены экипажа находились в высококвалифицированном медицинском учреждении. В день поступления всем морякам был выставлен диагноз: «Умеренно выраженное астено-невротическое состояние, ситуационно обусловленное. Последствия переохлаждения организма с явлениями гепато- и невропатии». При дальнейшем уточнении диагноза были выявлены случаи острой почечной недостаточности, нейропатии нижних конечностей; очень медленно протекало заживление ожогов, у двух подводников была выявлена миокардиодистрофия.

          ПРОДОЛЖЕНИЕ >>>